Алекс [СИ] - Казакевич Максим

— Везет зеленым. Первый же выход и сразу в бой, — пронесся в эфире голос какого-то пилота.

То, что бой будет, практически никто не сомневался. Слишком уж легкая жертва встретилась им по пути, и грех было ее отпускать.

Прошла минута, но никакого приказа сверху не поступило. Конвой нащупал радарами линкор и забеспокоился. Почувствовал себя в большой опасности и добавил тяги, намереваясь пока не поздно улизнуть. Крейсера перестроились в хвост колонны.

А тем временем связисты спешно налаживали канал с адмиралом Вульфом. Когда связь, наконец, была установлена, на экране появилась лысая и потная голова адмирала.

— Адмирал Вульф, — сказал он и, не имея по каким-то причинам картинки своего собеседника, хмуро спросил. — Кто на канале?

— Чиф-мастер линкора «Могучий», господин адмирал. Капитан первого ранга Улри Хакконен.

— А-а, почесал лоб адмирал. — Это вас ко мне приписали, да?

— Так точно, господин адмирал. Только что мы вышли в заданную точку, но вас здесь не оказалось.

— Ага, минуточку, — насупил лохматые брови адмирал. В ту же секунду ему в руки подали записку, он ее прочел и прояснился лицом. — Да…, мы ушли оттуда пять дней назад. Теперь вам нужно идти в другое место — подготовьте оборудование для приема данных. И переходите к нам немедленно, мы партизаним в тылу противника.

— Хорошо, господин адмирал. Но я вам не доложил: при выходе в точку мы встретили торговый караван, сопровождаемый двумя малыми крейсерами. Их можно уничтожить, но мне необходимо ваше разрешение.

— Хорошо, капитан. Считайте, вы его получили, — с легкостью разрешил адмирал Вульф. — Два малых крейсера для вас, я думаю, не являются серьезным противником. Единственная просьба поберечь ваш линкор от каких-либо повреждений. Очень хочется иметь у себя в армаде здоровое судно.

— Конечно, господин адмирал.

— Тогда всего хорошего, капитан Хакконен. Координаты уже переданы.

— Досвидания, господин адмирал.

Связь оборвалась. Хакконен получил подтверждение о приеме новых координат и обратился к своим помощникам:

— Повторно объявить боевую тревогу, всему персоналу быть на своих местах. Корабль повернуть вслед противнику и поставить двигатели на девяносто процентов мощности. Дочити, готовьте к стрельбе «Большую Маму»….

После повторно объявленной боевой тревоги пилоты прикрытия оживились. Все почувствовали как корабль медленно, но уверенно стал разгоняться и уже через каких-то два часа расстояние между противниками сократилось до четверти единицы. Открылись внешние шлюзы боксов и пилоты вывели свои машины в открытый космос и рассредоточились невдалеке от линкора.

— Квадрату Стохордон-Сон-Дронин-Тапиока без приказа в бой не влезать, — прозвучал в эфире приказ Андерсона.

— Понял, начальник — оберегаем молодое поколение, — понятливо ответил Боппарт.

Тем временем расстояние до улепетывающего каравана сократилось еще больше, и линкор приблизился на расстояние безопасного выстрела из главного калибра. Безопасного для себя, так как с такого расстояния комиксы не имели никакой возможности ответить.

«Большая Мама» и была самым главным калибром «Могучего». Трехсотпятидесяти метровый ствол со спиралью разгонника медленно выдвинулся из ниши корпуса и навелся на ближайший крейсер. Пятнадцатитонная болванка зашла в основание, и туда же загнали ускорители.

— «Мама» готова, сэр, нацелена на ближайший крейсер, — доложил о готовности Дочити.

— Расстояние?

— Одна десятая…

Хакконен на секунду задумался, прикинул в уме кое-что и скомандовал:

— По подлым оккупантам, и по гадам-захватчикам ОГОНЬ! Язву им в прямую кишку!

От выстрела «Большой Мамы» судно ощутимо содрогнулось. Прокатившаяся по корпусу и переборкам крупная вибрация отдалась обслуживающим «Маму» техникам зубовной болью. По палубам пронеслись задорные матюки.

А многотонная металлическая болванка в доли секунды разогнанная до невероятной скорости, без труда преодолела огромное расстояние и впечаталась в корму вражеского крейсера. Супер-прочная броня комиксов, многократно превосходящая земные аналоги и способная держать очень и очень большие нагрузки, не выдержала такого мощного издевательского удара и раскололась. Болванка завалилась внутрь, снесла множество перегородок и взорвалась. Из пробоины в космос вырвались адские языки пламени.

— Сэр, подбитое судно перестало разгоняться, — доложил один из наблюдателей.

— Прекрасно. А что второй крейсер?

— Без изменений, сэр, он продолжает разгон. Через сорок минут караван должен достичь предела скорости, и он встанет на вектор.

— Успеем. Дочити, «Большой Мамой» надо завалить второй крейсер.

Подбитый крейсер остался далеко позади в гордом одиночестве. Его не стали добивать — оставили на потом. Никуда он не денется. Пилоты прикрытия обошли поврежденное судно далеко стороной. Крейсер хоть и был подбит и лишен главного маршевого двигателя, но был все еще очень опасен. А подставлять себя просто так дураков не было.

Через несколько минут «Большая Мама» произвела второй выстрел. Сверкнули красным раскаленные разгонники, болванку с бешеной скоростью выплюнуло из ствола, и она умчалась к свой жертве, оставляя за собой красивейший, закрученный в двойную спираль, след из остывших газов.

Со вторым крейсером получилось не слишком удачно. С первого выстрела его не убили, и потому пришлось сделать еще два разряда, прежде чем он, разрушаясь буквально на глазах, сошел с дистанции.

Теперь ничто не могло помешать беспределу.

В считанные минуты линкор уничтожил головной транспорт, и сзадиидущие были вынуждены потерять некоторое время для перестроения. Чтобы улизнуть на вектор, им было просто необходимо сгруппироваться, потому что выскочить из пространства можно было либо одному судну, либо всем вместе. Порознь никак — возникающие колебания не позволят.

За это время «Могучий» сумел максимально сблизиться с паникующими транспортами врагов и зайти им в голову. Это было нетрудно, так как на грузовых транспортах при их огромной массе стояли не самые мощные движки. Кормовые орудия угрожающе нацелились на беззащитные суда, и пилоты прикрытия закружили вокруг. Конвой оказался в ловушке из которой ему было просто невозможно выскочить. Вектор был перекрыт.

Команиксы это поняли и обреченно прекратили разгон, о чем тут же было доложено чиф-мастеру Хакконену.

— Свяжитесь с ними и предложите им сдаться на общих условиях, — сказал Хакконен майору связи.

Майор козырнул и убежал на свое рабочее место. Через некоторое время он появился и доложил:

— Сэр, связь была установлена на открытой волне, но комиксы кроме вас ни с кем больше разговаривать не желают.

— Слишком велика честь, требовать от меня переговоров какому-то автобусному капитану, — усмехнулся Хакконен. — Ладно, майор, я с ними переговорю.

Моментально майором была организованна громкая связь.

— Я чиф-мастер линкора Улри Хакконен, с кем имею честь? — сказал командир корабля дипломатическим эсперанто.

— Отсиз Биизна, — в свою очередь представился невидимый собеседник. — Вы уничтожили три наших корабля и хотите уничтожить нас. Не надо, мы хотим сдаться на общих условиях.

Отсиз — аналог земного звания «капитан-сержант», то есть выходило, что глава линкора вел переговоры с очень мелкой шишкой.

Хакконен меланхолично почесал переносицу.

— Конечно, сдача будет принята на общих условиях, то есть ваши жизни будут сохранены.

— Спасибо, чиф-мастер, а наша свобода? — поинтересовался капитан транспорта.

— Те, кто даст клятву не воевать против нас и не работать на войну, будут через некоторое время отпущены. Остальных, увы, ожидает плен и возможные принудительные работы. Это все, что я могу вам предложить.

После непродолжительных раздумий и совещаний команикс согласился:

— Хорошо, чиф-мастер, мы принимаем ваши условия. Мы сдаемся.

— Прекрасно, Отсиз. Сбросьте скорость до нуля и приготовьтесь к приему штурмовой делегации. И давайте обойдемся без случайных недоразумений вроде неожиданных выстрелов и установленных мин.

— Что вы, чиф-мастер, как можно?! — шокировало команикса. — Мы всегда блюдем договоренность вплоть до пунктика. По-другому мы просто не можем, и вы это знаете.

— Знаю, согласился Хакконен. — Потому и опасаюсь. Скажите, отсиз, куда вы направлялись и что у вас в трюмах?

— Мы шли в столицу, а в трюмах у нас мука, крупа, цемент, черви, говно, — с готовностью доложил отсиз Биизна.

— Черви-говно? — не понял Хакконен. — Они-то вам зачем?

— Почву удобрять.

— А-а, понятно, — протянул Хакконен и решил закончить диалог. Он махнул майору рукой, и тот оборвал связь.